284-287-е сутки изоляции. Запись от 24-27 августа 2024 года

Очередные 38 часов непрерывного бодрствования позади. Долгожданный десятичасовой сон принёс куда более энергичное пробуждение, чем после предыдущих трёх деприваций. Помню, раньше, проснувшись, долго ощущала повышенную раздражительность вперемешку с навязчивой мыслью, что поспать следовало бы подольше.

Сейчас раздражения не было, но и полного физического восстановления не произошло. Слабость и вялость были настолько сильными, что я даже запросила через ответственного врача разрешение отменить тренировку на пассивной беговой дорожке. На неё просто не было сил, с учётом того, что нужно проводить ещё много методик. Прихожу к выводу, что депривация сна действительно оказывает сильный эффект на все системы организма. Было бы здорово, если бы между депривацией и новым циклом тренировок нам дали хотя бы день на восстановление.

С «грузовиком» прибыли расходники для некоторых дополнительных методик. Многие из них связаны с микробиологией. Так, 24 августа мы начали приём пробиотического препарата «Лактоферрин-энтерол». Получили пакетики по 28 капсул, которые хранили в холодильнике. В каждой капсуле – лактоферрин человека, бактерии рода Lactobacillus и Bifidobacterium.

В изоляции, из-за специфического ограниченного питания и стресса, микробиота кишечника претерпевает изменения, и теперь нас постепенно начинают готовить к возвращению в привычную жизнь. Наши внутренние системы должны вспомнить способы защиты и быть наготове, чтобы достойно «встретиться» с микроорганизмами, которые атакуют нас со всех сторон после выхода из изоляции. Для постановщиков эксперимента это подходящий повод установить, какие из пребиотиков и пробиотиков наиболее эффективны. Две недели после каждого завтрака и ужина мы будем принимать «Лактоферрин-энтерол», а по завершении этого периода соберём биоматериал на анализ. Затем начнём тестировать другой вид пробиотика и т. д.

По нашей просьбе нам поставили простыни на резинке. Я решила порадовать себя обновлением постельного комплекта. До этого чередовала два набора белья, и впервые позволила себе взять на складе третий. Белое, новое, как будто накрахмаленное, бельё напоминало то, что выдают в поездах. Оно всегда приятно «хрустит» или шуршит, как может шуршать только выглаженное и плотно сложенное хлопковое полотно.

Оставался открытым вопрос со стиркой, ведь количество геля неумолимо уменьшалось, несмотря на все наши методы экономии. Санитарно-гигиеническая служба предлагала нам разные любопытные варианты: например, использовать жидкое мыло, заливая его как обычный гель для стирки. А если обнаружим усиленное пенообразование в барабане стиральной машины, можно добавить подручные пеногасители: или растительное масло, или бальзам для волос, или крем для рук. Получая подобные предложения, мы, как правило, молча переглядываемся с многозначительными улыбками. Перспектива носить вещи, которые побывали в воде с растительным маслом, нас не очень вдохновляет, и мы ищем иные способы решения этой проблемы.

Всё так же не работает почта, поэтому я даже не могу написать родным благодарности за переданные подарки, не могу поделиться впечатлениями о депривации.

Постепенно мы все как будто начинаем привыкать к сепарации от близких и всего остального мира. Теперь это уже не так болезненно, как в начале эксперимента. Но чувство неизвестности, когда не знаешь, что происходит у самых дорогих тебе людей, всё равно придаёт определённый тоскливый фон настроению. Мы часто получали новые рекомендации от нашей технической службы, что можно сделать, чтобы возобновить работу почты, но ничего не помогало. Поэтому просто ждём, когда снаружи смогут разобраться в проблеме.

Заметила, что некоторые из ребят собрали сумки и отнесли их на склад: уже сложили вещи, которые редко использовали, и освободили место в каютах. Можно подумать, что мысленно они уже настраиваются на окончание эксперимента. Я же предпочитаю не суетиться, пусть всё идёт как идёт. Институт, где находится наш гермообъект, для меня уже давно стал вторым домом, учитывая количество ночных дежурств во время разных экспериментов или просто ночёвок в лаборатории, когда не хотелось тратить время на дорогу до дома и обратно.

26 августа нас всех ожидал подарок из оранжереи от Оли (исследователь Ольга Мастицкая) и Рустама (исследователь Рустам Зарипов): впервые был собран урожай из шести томатов сразу. Крошечный, похожий на ягоду помидорчик достался каждому члену экипажа!

А вот с нашим основным рационом намечались проблемы, так как запасы на складе заканчивались, а «грузовик» новых продуктов не доставил. В ответ на наш запрос постановщики сообщили, что всё рассчитано точно, и нам всего должно хватить, дополнительной поставки и не предполагалось. Прислали обновлённое меню, куда внесли даже те позиции, от которых мы отказались в начале эксперимента из-за своеобразных дискомфортных ощущений в ЖКТ. То есть в начале эксперимента нам разрешили отложить некоторые продукты, но предполагалось, что мы должны понять: к концу изоляции всё равно придётся съесть всё, что было закуплено. И неважно, нравится нам или нет, подходят нам эти продукты или нет.

Рустам с Олей взяли на себя ответственность всё пересчитать по спискам и составить меню: распределить доступные нам блюда на четырёхнедельный повторяющийся цикл, чтобы удовлетворить общий запрос хоть на какое-то разнообразие. Но, даже несмотря на их усилия, получалось, что нам нужно три раза за семь дней есть наггетсы в тубах или фрикадельки из индейки в консервах.

Сублиматами трудно насытиться. Если на упаковке значится «Рис с говядиной», то мы уже знаем, что это рис с белковой пылью или микро-кусочками. В сухом состоянии такое блюдо весит 40 г. И даже заваренное по всем правилам, оно неизбежно оставляет нас с чувством голода. Словом, нам пришлось распределять остатки мясных и рыбных консервов с расчётом на то, чтобы можно было не просто заморить ими червячка, а хоть немного наесться.

Продолжаю свои эксперименты с декоративными растениями. Моя гипотеза подтвердилась: отдельной веточке фикуса в каюте очень понравилось, и листья приобрели зелёный оттенок вскоре после переезда. Решила раз в месяц заменять воду, промывать корни. Постепенно наладила «производство» новых побегов: примерно через неделю после прорастания новой веточки отрезала её от материнского ствола и переносила в новой банке в свою каюту. Благо баночек из-под всяких сладостей я запасла достаточно, чем позабавила экипаж.

Потом заметила, что листья у меня всё же бледнее, чем в установке AeroGarden. Оно и понятно: светильники здесь менее интенсивные. Стала оставлять все три лампы включёнными на то время, пока отсутствовала в каюте. Также думала о подкормке. Вода не содержит всего спектра веществ, необходимых для роста. Знаю, что в воде со срезанными розами, например, можно оставлять аспирин или немного сахара, чтобы букет продержался подольше. Но боялась, что ответственный врач не одобрит таких трат, когда ещё несколько месяцев миссии впереди.

Поэтому решила довольствоваться расходниками, предназначенными для основной оранжереи. Давно обратила внимание, что в субстрате имеются вкрапления из каких-то зелёных шариков. Под действием воды они сморщивались. Наверное, это какое-то удобрение. Но не знала точно, как много его нужно для растений. Плюс оно находилось в толще субстрата, а как поведёт себя непосредственно в воде – непонятно. Попробовала добавить по паре таких шариков в каждую баночку. Они или всплывали или тонули. То есть одни были легче, другие тяжелее. Догадалась, что более лёгкие гранулы можно «лопнуть» и растворить в воде их содержимое. 

Некоторые шарики, оставшись на дне баночки, со временем распадались, и вода становилась зеленоватой из-за окрашенного верхнего слоя. Может, это будет вредно для фикуса? Может, корни не должны напрямую соприкасаться с этими гранулами? Ответов у меня не было. Приносило ли пользу выдавливание содержимого в воду – тоже неясно. Доступа в интернет у меня нет. Дёргать дежурные бригады или куратора своими вопросами не хотелось. Самый доступный путь – опытный. Поэтому просто продолжаю  свои наблюдения.

СПРАВКА:

 

Изоляционный эксперимент SIRIUS-23 стартовал 14 ноября 2023 года и продлился ровно 366 суток. Всё это время экипаж из шести добровольцев находился в изоляции, в Наземном экспериментальном комплексе ИМБП РАН, выполняя программу медицинских, биологических, психологических исследований и технических экспериментов. 

 

Космическое Государство Асгардия во второй раз участвует в длительном изоляционном эксперименте с научной программой «Оценка влияния изоляции как негативного фактора космического полёта на иммунологический, микробиологический статусы и минерально-костный обмен в организме женщины». В экипаже SIRIUS-23 Асгардию представляла врач аллерголог-иммунолог Ксения Орлова.

 

Участие в изоляционных экспериментах – один из этапов пути к выполнению главной научной миссии Асгардии – рождение первого ребёнка в космосе, что гарантирует бессмертие человеческого рода в случае катастрофы на Земле.

Ещё материалы по теме «Асгардия в SIRIUS-23. Записки из изоляции»:

SIRIUS-23: задачи лунного десанта

Коктейль бодрости от испытателя Асгардии

Как проводились иммунологические исследования по программе Асгардии – задачи врача экипажа SIRIUS-23