294-300-е сутки изоляции. Запись от 6-9 сентября 2024 года

Ночь на 6 сентября выдалась бессонной. Долго не могла уснуть. Вспомнила рекомендации, описанные у нас в программе по методике «Стресс-контроль»: что делать при трудностях с засыпанием и пробуждением. Один из советов – дыхательное упражнение по схеме 4:4. На один-два-три-четыре делаешь вдох, потом на этот же счёт медленно выдыхаешь.

Попробовала, но поначалу безрезультатно. Потом решила немного поэкспериментировать. На медленном вдохе задерживала дыхание на 5-7 секунд, то же самое делала после медленного выдоха. Почувствовала, что лёгкая гипоксия достаточно успешно отвлекает от мыслей, постепенно от неё начинаешь уставать. Это, наконец, и помогло уснуть.

Подъём в 6:45 – надо проводить медконтроль со сбором мазков со слизистых и поверхности кожи испытателей. Уже после завтрака почувствовала, что сонливость тянет за собой выраженную слабость, и попросила отменить для меня тренировку на активной беговой дорожке. В таком состоянии на бег сил точно нет.

7 сентября мы начали приём нового пробиотика «Проксимилк», изготовленного в Институте мясо-молочной промышленности в Минске в рамках совместного эксперимента с ИМБП. «Проксимилк» представляет собой сухую закваску из молока, лакто- и бифидобактерий, расфасованную по 2 г в специальные саше, которые мы храним в холодильнике. По инструкции необходимо принимать препарат два раза в день, за 20-30 минут до еды, с водой, размешивая или запивая. Я высыпала содержимое пакетика на столовую ложку, употребляла в сухом виде и запивала 100 мл воды. Вкус ассоциировался с кисломолочными продуктами. Юра (командир экипажа Юрий Чеботарёв) сказал, что он напоминает варенец, что-то среднее между ряженкой и кефиром.

Вспоминала, как ровно год назад, 7-8 сентября, мы проходили командообразующую программу «Выживание». На сутки все кандидаты в испытатели экипажа SIRIUS-23 с группой психологов выехали в лес, где должны были построить из природных материалов укрытие для ночлега, поддерживать костёр, организовать приёмы пищи. Подобную тренировку в обязательном порядке проходят космонавты на случай внештатного приземления в диких условиях. Её ввели в программу предполётной подготовки после того, как 19 марта 1965 года КК «Восход-2» с Павлом Беляевым и Алексеем Леоновым на борту (эта была та самая экспедиция, когда Леонов совершил первый в истории выход в открытый космос) приземлился в тайге, в 180 км от Перми. Обнаружить космонавтов смогли только через двое суток, и им приходилось самостоятельно придумывать способы выживания в зимних условиях.

Конечно, у нас испытание было гораздо более лёгкое, психологического характера, чтобы проверить, как мы взаимодействуем. Психологи расположились в отдельных палатках на приличном расстоянии от нас, не вмешивались в процесс, но наблюдали за нами в бинокли. Они оценивали нашу командную работу, способность договариваться, решать общую задачу, распределяя обязанности. Я забавлялась, когда краем глаза вдруг замечала одинокую фигуру, стоящую в поле поодаль от нас. Но вскоре мы все перестали обращать внимание на наблюдателей.

Дул довольно сильный и холодный ветер, солнце робко согревало, когда не пряталось за тучами. Большая часть времени ушла на тяжёлый физический труд: нужно было успеть построить укрытие до вечера. Хорошо, что в ИМБП для нас заранее провели лекцию о методах выживания, постройке убежища, вариантах сборки и поддержания  костра.

Чтобы успеть до захода солнца, мы не прерывались даже на перекусы. К ужину все максимально выдохлись. Руки были изранены еловыми иголками, болели все мышцы, из чувств ощущались только усталость и голод. Зато с задачей справились – в убежище из ветвей и парашютины уже были размещены спальные мешки. Только тогда мы позволили себе немного расслабиться, поужинать армейскими сухими пайками, поиграть в словесные игры, позадавать друг другу вопросы для более близкого знакомства. Я уже тогда взяла на себя роль фотографа эксперимента.

Ночью мы установили дежурство, чтобы поддерживать костёр. Пока остальные спали, два человека следили за безопасностью ночлега и за тем, чтобы в убежище было тепло, так как температура воздуха уже опустилась ниже 10 градусов.

Утро встретило нас неприветливым моросящим дождём. Хорошо, что хоть ветер стих ещё с вечера. Все надели дождевики. Особенно ярко мне вспоминается именно этот момент.

В изоляции служба пресс-медиа по серии в неделю загружала нам шоу «Последний герой. Русский сезон», которое снималось на Алтае. Это единственная передача, которую я смотрела вместе со всеми в кают-компании. Испытания для участников шоу были очень похожи на наш курс выживания: те же рукотворные убежища из ветвей, постоянный дождь, сапоги, охотничья одежда. Сыро, холодно, всё происходит вокруг костра и в окружении леса. А для нас – приятное дежавю. Это было потрясающее приключение, несмотря на все сложности. Будто мы не одну ночь находились в тех условиях, а отправились командой в длительный поход.

8 сентября подписывали памятные командные фотографии, прибывшие с «грузовиком». Они пойдут на подарки и сувениры. 180 раз надо было оставить свой автограф на официальной стопке и 20 раз – на личных снимках для близких и друзей. При этом требовалось провести фоторепортаж о том, как мы подписываем фото. Раскладывали их на столе для удобства и наглядности, шутили между собой о том, что можно почувствовать себя знаменитостью от такого количества автографов. После выполнения задачи отшлюзовали общий результат.

9 сентября незаметно подкралась очередная значимая для нас дата – рубеж в 300 суток изоляции. Но отмечать, как и расслабляться, особо времени не было. У меня с самого утра были мои стандартные ежемесячные методики по стоматологии, медконтроль и подготовка к забору крови. Также в этот день Рустам (исследователь Рустам Зарипов) проводил масштабную работу по медконтролю среды обитания, которую повторяет каждый месяц. Он ставит на полчаса две открытые чашки Петри в разных локациях: на кухне, в спортзале, медмодуле, санузлах, в первой и третьей каютах. За время экспозиции дополнительно берёт пробы с разных поверхностей специальными микробиологическими палочками с вискозным наконечником, опуская их затем в пробирки. После этого весь материал отшлюзовывает для наших специалистов. Это нужно для оценки санитарно-эпидемиологического состояния в НЭК.

Важные наблюдения по итогам 300 суток изоляции. За это время мы достаточно хорошо изучили друг друга, знаем особенности и привычки каждого. Отметила у себя новую суперспособность: сидя в каюте за закрытой дверью, каждого узнаю по звуку шагов. Кто-то ступает мягко и неспешно, кто-то стремительно, кто-то делает дополнительное усилие на пятку, кто-то скользит по доскам покрытия, словно на лыжах, кто-то незаметно старается перемещаться на носочках.

После экватора (середина эксперимента) обнаружили, что организационную информацию проще передавать не только посредством записи на «доске объявлений» на кухне, но и рассылкой по локальной почте. Так как у каждого может быть свой личный график, своё расписание, состояние, настроение, и собирать всех за общим столом ради этого, может быть, не всегда удобно.

Размышляя, пришла к выводу, что одно из самых важных свойств в изоляции – это спокойствие. Внешнее (видимое) спокойствие у нас было неплохо отработано и до изоляции, без умения держать себя в руках мы бы не стали участниками годового изоляционного эксперимента. Но в нынешних обстоятельствах можно мощно проработать и спокойствие внутреннее. Мне кажется, тем, у кого до изоляции была размеренная жизнь, выдерживать монотонию гораздо легче, чем искателям приключений и любителям разнообразия, таким, как я.

Теперь уже могу выделить основополагающие правила для внутреннего спокойствия:

1. Не сильно радоваться и не сильно расстраиваться.
2. Не участвовать в спорах и ссорах, держаться нейтралитета.
3. Больше молчать и не давать эмоциональных реакций.

Речь не о том, чтобы загонять себя в жёсткие рамки и в них задыхаться. Надо искренне прочувствовать и самому поверить: так действительно лучше. Мысли должны прийти в состояние, подобное водной глади. Стать спокойным водоёмом, когда солнце и небо полностью затянуты лёгкой пеленой, уходящим за утренний горизонт. Нет ярких цветов, контрастных теней, резких переходов. Вокруг тишина, однотонный фон и штиль. Водная гладь непоколебима. Нет никакой суеты и спешки. Брошенный в воду камень может вызвать кратковременные радиальные волнения. Но камень быстро уходит на дно, поглощаемый тишиной. Под камнем можно подразумевать всё что угодно: неосторожно сказанное слово, обвинение, грубость и т. д. Через минуту ничего этого как будто вовсе не было.

Назвала это состояние «морем спокойствия». У нас лунная миссия, поэтому очень даже созвучно: на Луне есть равнина под таким названием, присвоенным ей в XVII веке итальянским астрономом Джованни Риччоли. Восточная часть Луны, где находится «Море Спокойствия», в то время ассоциировалась с хорошей погодой.

«Море спокойствия» разливалось во мне постепенно. По одному из тестов в первый месяц изоляции показатель «Стремление к доминированию» у меня был 80%. А на экваторе и далее – уже 0%. Изоляция помогла мне понять, какие мои качества настоящие, данные от природы, а какие – навязаны обществом, трудными обстоятельствами. И, конечно, понимание это пришло во многом благодаря моим коллегам по экипажу, в ежедневной коммуникации и командной работе.

Наше «взаимовоспитание» проявляется даже в мелочах. Например, мы с самого начала ввели запрет на нецензурную лексику, выбирая для выражения эмоций более нейтральные выражения.

Работа в команде развивает способность считаться с окружающими. Решать в пользу других, а не себя. Очень созвучна этому оказалась мораль из прослушанного мною в аудиоформате рассказа фантаста Джона Р. Р. Толкиена «Лист работы Мелкина», где блестяще и слегка утрированно показана пагубность эгоизма и польза созидания.

Благодаря окружающим нас ограничениям многое можно пересмотреть, поменять в своих взглядах и поведении. Расширяется диапазон сравнений, так как мы выдернуты из линейного и привычного потока жизни. Очень наглядным становится «то, как было», «то, как может быть» и «то, как будет лучше». В этом и состоит восхитительная уникальность изоляции. Сложно представить условия, где ещё можно было бы получить именно такую мощную «перезагрузку».

СПРАВКА:

 

Изоляционный эксперимент SIRIUS-23 стартовал 14 ноября 2023 года и продлился ровно 366 суток. Всё это время экипаж из шести добровольцев находился в изоляции, в Наземном экспериментальном комплексе ИМБП РАН, выполняя программу медицинских, биологических, психологических исследований и технических экспериментов. 

 

Космическое Государство Асгардия во второй раз участвует в длительном изоляционном эксперименте с научной программой «Оценка влияния изоляции как негативного фактора космического полёта на иммунологический, микробиологический статусы и минерально-костный обмен в организме женщины». В экипаже SIRIUS-23 Асгардию представляла врач аллерголог-иммунолог Ксения Орлова.

 

Участие в изоляционных экспериментах – один из этапов пути к выполнению главной научной миссии Асгардии – рождение первого ребёнка в космосе, что гарантирует бессмертие человеческого рода в случае катастрофы на Земле.

Ещё материалы по теме «Асгардия в SIRIUS-23. Записки из изоляции»:

Врач аллерголог-иммунолог за работой. Изучаем аллергены в гермообъекте

Тотальная сепарация, и как её пережить. Испытатель Асгардии знает

Зачем человеку спать. Выводы, сделанные космическим испытателем во время лишения сна