Старшая, ставшая равной
Если Вы познакомились с предыдущими статьями нашей рубрики «Семья – нация – страна», попробуйте спроецировать микропроблемы разнонациональных семей («Миф о любви»), а также сохранения семьи или удержания общения разведённых супругов на пристойном уровне («Как вернуть мужа») на разговор о макропроблемах отношений России и республик бывшего СССР. То, что это даст дополнительную пищу для размышлений, гарантировано.
Я по-обывательски, наверное, уже не кожей, а каким-то пяточным нервом чувствую, как неспокойно нынче на границах России. Мы всё ощутимее втягиваемся в гражданские противоборства на всём бескрайнем евразийском пространстве.
Невольно задумаешься: а есть ли у России взвешенная и осмысленная политика в так называемом ближнем зарубежье? И встречный вопрос: а какой она в принципе может быть? Многовариантной, разнонаправленной?
Бесспорно! Думается, есть по меньшей мере четыре способа политического взаимодействия России с бывшими республиками безвременно почившего СССР.
ИЗОЛЯЦИОНИЗМ – НЕ РЕЦЕПТ
Он представляет сознательную отгороженность России от «города и мира», сосредоточение на решении преимущественно внутренних дел. Что это означает в практическом смысле?
Вероятно, равноудалённость от всех политических группировок в странах ближнего зарубежья, в том числе и представляющих этнически близкие России слои населения; невмешательство в любые противоборства, возникшие у российских границ, даже угрожающие её жизненно важным интересам; отказ от использования естественных преимуществ России в военной и экономической мощи для давления на соседние государства. Жизнеспособна ли эта политика? Боюсь, что нет, ибо против неё работает множество обстоятельств.
Во-первых, это соотношение сил в российском политическом оркестре, где всё явственнее звучат националистически окрашенные нотки. Во-вторых, давление военных, теряющих удобные опорные пункты и лучшее вооружение на землях сопредельных стран. Один из аналитиков, близких к парламентским верхам, С. Рогов, отмечал, что лучшие системы оружия у советской армии находились на западном театре предполагаемых военных действий – в Белоруссии, Прибалтике, на Украине.
Большая их часть для России уже потеряна, но что-то ведь надо и сохранить. А уникальнейшая геодезическая лаборатория в Абхазии, в Нижних Эшерах, ставшая яблоком раздора между Россией и Грузией? Так что заявления генерала Грачёва об особых интересах России в Абхазии – не звук пустой.
Наконец, многочисленное русское население в ближнем зарубежье невозможно оставить без покровительства и защиты, иначе волна беженцев захлестнёт собственно российские пределы. Да и сознание большинства россиян ещё не свыклось с утратой земель, которые – справедливо или нет – они считают родными. А разумные политики вынуждены прислушиваться к преобладающим в обществе настроениям и ожиданиям.
Я не гонима, я – гонец.
Ромашки белый бубенец
Над полем, что уже скосили.
О, Боже, помоги России
Тебя услышать, наконец!
А. Зорин
ПОД ЗНАКОМ НЕДОВЕРИЯ
Можно попробовать осуществлять и политику «разделяй и властвуй», которая в состоянии обретать самые изощрённые формы. Каковы её возможные слагаемые? Показное миротворчество, сопряжённое с тайной поддержкой одной из противоборствующих сил. Нагляднейший пример – Приднестровье, где Россия (будем откровенны) не вполне беспристрастна, или Абхазия. Далее – передача военной техники сопредельным странам (скажем, Азербайджану и Армении), втянутым в разрушительное противоборство.
Третья составляющая этого старого имперского правила – создание особых преимуществ для государств, идущих на наиболее тесные связи с Россией (скажем, для Беларуси или Казахстана), и, напротив, жёсткое отношение к не вполне вписывающимся в такие рамки странам. И, пожалуй, последнее слагаемое – раздувание изначально существующих противоречий между сопредельными с Россией странами (скажем, пограничных споров между Литвой и Беларусью).
.jpg)
Медаль Б. Страутиньш
У меня нет доказательств, что Россия сегодня разжигает взаимное недоверие своих соседей друг к другу. Но не сомневаюсь, что при небходимости и подобное оружие может быть пущено в ход. У этой политики, кстати, значительно больше шансов на успех, чем у политики равноудалённости. Она пользуется ощутимой поддержкой российских обывателей, сознанию которых претит видимое уничижение России.
Влиятельные военные и гражданские круги черпают в ней надежду на восстановление былого могущества Российской державы. Наконец, стравливание соседних государств позволяло бы воспрепятствовать созданию на наших рубежах союзов стран с ясно выраженной антироссийской направленностью.
Следовательно, любые политики, сидящие в Кремле, независимо от их личных взглядов, будут испытывать – пусть в разной мере – тягу к такого рода действиям. На первых порах этот способ существования, вероятней всего, будет весьма результативен. Но в историческом плане он, полагаю, обречён.
Напомню, что сверхискушённые британцы, несмотря на всю свою политическую изворотливость, вынуждены были распрощаться с надеждой сохранить в каком-то виде старую империю.
Хвала тебе, верховный Свет,
Провидящий и животворный!
Во тьме всеярой, непокорной
С тобой ни зла, ни страха нет.
В. Елизарова
НЕОИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКИЙ ВАРИАНТ
Он связан с возрождением практики былого российского империализма. Конечно, в более смягчённом виде, чем, скажем, в XIX веке на Кавказе и в Средней Азии. Это будет, во-первых, постоянная подпитка пророссийских сил в политических и военных кругах сопредельных стран. Во-вторых, материальная и военная поддержка различных антиправительственных групп, в том числе стремящихся к территориальному разделу.
Третий опорный пункт этой политики – требования изменений границ в пользу России, основанные на некоем историческом праве. Четвёртое слагаемое – жёсткие и вызывающие действия российских вооружённых сил, всё ещё находящихся во многих сопредельных странах. Пятое звено в этой цепи – целенаправленное экономическое давление.
.jpg)
Г. Франгулян. «Античный мотив»
Все эти действия уже осуществляются, хотя по какой-то странной логике. То начинался, то стопорился вывод российских войск из Прибалтики. То кричаще резко ставился крымский вопрос, то он уходил на задний план. Экономический рычаг пускается в дело в увязке с политическими требованиями. Скажем, мы вам (то есть Украине) газ подешевле, а вы нам – Черноморский флот. Ну и получится как в известном анекдоте: «Я с тобою так не договаривалась!»
Конечная цель подобной политики – создание пояса зависимых от России государств, а при удачном стечении обстоятельств и воссоединение их с её «материнским телом». Некоторые силы в России (открытые националисты, отдельные группы среднего офицерства, промышленники оборонных отраслей), несомненно, готовы способствовать такому развитию событий. Но для возрождающейся России этот путь гибелен. Почему? Попробуем взвесить возможные приобретения и потери.
Приобретение первое. Россия укрепит обороноспособность, создав защитный пояс вдоль своих границ. Но это приобретение мнимое, ибо так или иначе зависимые от России государства, как в своё время страны Варшавского договора, будут весьма ненадёжными союзниками. Приобретение второе. Россия расширит свои территориальные пределы.
Однако управлять вернувшимися в «материнское лоно» землями в условиях хозяйственного развала будет чрезвычайно сложно. Ну а потери?
Во-первых, Россия может увязнуть в гражданских конфликтах в сопредельных государствах и понести тяжёлые поражения.
Во-вторых, она станет менее защитима, ибо обратит против себя неодобрение мирового сообщества. К тому же не поддавшиеся давлению России государства поспешат просить помощи у НАТО или создавать антироссийские союзы, что для России стратегически крайне невыгодно.
В-третьих, в странах ближнего зарубежья резко ухудшится отношение к русскому населению, которое будет восприниматься как подрывная и враждебная сила.
И наконец, в-четвёртых, неизбежное в этом случае развязывание рук армии породит в умах высшего российского офицерства представление о собственном всемогуществе и подтолкнёт их к бесконтрольным действиям в самой России.
.jpg)
Полно в войну, дуралеи, играть,
«Сбрую», картуз и погон примерять...
Эка, далось вам – ура да ура;
В землю штыки, господа детвора!
ЕВРОПЕЙСКИЙ ПУТЬ
Его я назвал бы европейским, хотя он складывался и под влиянием иных государственных школ. Каковы его наиболее характерные черты?
Прежде всего это опора на международно признанные нормы и правила. Учитывая опасения стран ближнего зарубежья, России во всех спорных случаях следует действовать не единолично, а через международно признанные политические институты – Международный суд, СБСЕ, ООН, неправительственные правозащитные организации, просто третейские суды из независимых и уважаемых в мире людей.
Нужно по возможности избегать грубых форм политического и экономического давления (о военном я уже и не говорю), а также унижающих достоинство новообразовавшихся стран условий и увязок при решении спорных вопросов. В любом случае такому действию должно предшествовать гласное оповещение общеевропейских политических органов со ссылкой на действующие международные нормы.
И, пожалуй, последнее. Предметом защиты российского правительства, когда речь идёт о чужих государствах, могут быть на законных основаниях только права человека, национальная самобытность, культура народов, но не их политическое или административное положение. Последнее относится к предметам исключительного ведения независимых государств.
НЕ МЕЧ, А МИР
Как оценить в целом политику России в ближнем зарубежье? Отмечу её наиболее характерные черты. Она весьма запутанна, непоследовательна и не выстроена в логический ряд. Собственно говоря, есть весьма непоследовательная политика президента и его окружения. У Верховного Совета – свои планы и расчёты, вплоть до воссоздания единой и неделимой. У господина Руцкого – что-то своё. И, наконец, в дипломатические бои включилась и «вся генеральская рать» – Грачёв, Лебедь и иные не птичьего нрава служаки...
Правда, силовые настроения, синдром «большого брата», к счастью, у российских политиков не возобладали. Европейские нотки стали отчётливее звучать в российском дипломатическом концерте. Это вселяет надежду в тех, кто верит, что новая, возрождающаяся Россия, пройдя сквозь мельничные жернова великих потрясений, принесёт своим соседям не меч, а мир. И станет в их глазах не дикой Скифией, а материком миролюбия и добра.
Из журнала «Новое время»
Ещё в главе «Семья — нация — страна»:
Старшая, ставшая равной