Ракеты для С-125
Лётные испытания по проверке технических характеристик СНР-125 на полигоне прошли успешно. Начались стрельбовые испытания системы с твердотопливной ракетой В-625. Однако на первых же пусках ракеты испытатели столкнулись с непонятным явлением: ракета постоянно уходила из сектора встреливания влево.
Испробовали много вариантов удержания её в секторе: ставили механические программники в систему управления, проводили всевозможные манипуляции с углами встреливания. Ничего не помогало. После проведения 10 неудачных пусков ракеты были возвращены на завод для доработки. Как выяснилось позже при анализе, причина неудачных пусков оказалась тривиальной.
На чертеже стыковочного конуса первой и второй ступеней были ошибочно указаны вертикальные размеры конуса, отличающиеся на 5 миллиметров, хотя должны были быть одинаковыми и равными 558 миллиметрам, в результате ракета получилась «изогнутой». Эта оплошность конструктора привела к срыву испытаний, а труд большого коллектива конструкторов, рабочих, испытателей и огромные материальные средства были затрачены напрасно.
Следует отметить, что разработка С-125 в КБ-1 велась практически параллельно с работами по корабельному зенитно-ракетному комплексу М-1 («Волна»), проводимыми в НИИ-10 (будущем МНИИРЭ «Альтаир»). Эти работы были начаты 17 августа 1956 года по Постановлению ЦК КПСС и Совета министров СССР № 1149-592. В составе М-1 предполагалось использовать ракету В-600, предназначенную для поражения целей, летящих на дальностях от 2 до 12-15 километров и на высотах от 50-100 метров до 4-5 километров.
Средняя скорость В-600 должна была составлять 600-700 метров в секунду, масса – 800 килограммов.
Ещё до первых пусков, зимой 1958 года, по заданию Комиссии по военно-промышленным вопросам в ОКБ-2 была рассмотрена возможность использования В-600 в составе С-125. Для руководства комиссии это имело немалое значение, ведь в этом случае открывалась перспектива создания первого в стране унифицированного образца зенитного ракетного оружия. Но принимать какие-либо решения до начала испытаний В-600 не стали. В то же время работы над В-600 шли с самого начала гораздо более результативно.
Первый бросковый пуск В-600 состоялся 25 апреля 1958 года, а первый автономный – 25 сентября. В целом к началу 1959 года В-600 была готова к испытаниям в замкнутом контуре управления.
Незадолго до этого, в конце 1958 года, вышло распоряжение о начале совместных испытаний системы С-125 с участием Минобороны. Председателем комиссии был назначен генерал-майор И. Е. Барышполец. Тогда же в руководстве комиссии вернулись и к вопросу об использовании в составе С-125 ракеты В-600.
Конечно, создание унифицированной ракеты поставило перед специалистами ОКБ-2 чрезвычайно сложные задачи. Прежде всего требовалось обеспечить совместимость ракеты с существенно различными наземными и корабельными системами наведения и управления, различным оборудованием и вспомогательными средствами. Несколько отличались и требования войск ПВО и флота.
В течение зимы – весны 1959 года был подготовлен вариант ракеты В-600 (условно называвшийся В-601), совместимой со средствами наведения С-125. Эта ракета по геометрическим, массовым и аэродинамическим характеристикам полностью соответствовала корабельной В-600. Главное отличие заключалось в установке блока радиоуправления и визирования УР-20, предназначенного для работы с наземной станцией СНР-125.
Именно тогда, принимая участие в обсуждении требований к унифицированной ракете, Расплетин чётко представил важность создания унифицированных устройств и систем для заказчиков ПВО различных родов войск.
Первое испытание В-601 в Капустином Яру было проведено в разомкнутом контуре управления 17 июня 1959 года. В тот же день состоялся 20-й пуск В-625, в очередной раз «ушедшей» от направления пуска и не попавшей в сектор обзора станции наведения. Ещё два успешных пуска В-601, проведённых 30 июня и 2 июля 1959 года, окончательно подвели черту под затянувшимся вопросом выбора ракеты для С-125.
В итоге 4 июля 1959 года ЦК КПСС и Советом министров СССР было принято Постановление № 735-338, в соответствии с которым в качестве зенитной ракеты для системы С-125 была принята ракета типа В-600, которую следовало представить на совместные лётные испытания в I квартале 1960 года. Одновременно с этим, с учётом больших энергетических возможностей В-600 по сравнению с В-625, перед ОКБ-2 была поставлена задача по расширению её зоны поражения, в том числе по обеспечению диапазона высот перехвата целей от 200-300 метров до 10 000 метров.
Первые испытания В-600 в замкнутом контуре представляли собой пуски по электронной цели – «кресту» с параметрами: высота 5 километров, дальность 12 километров. Первый из них состоялся 10 июля 1959 года.
В июле 1960 года в Капустин Яр в очередной раз приехал Н. С. Хрущёв. Предполагалось, что в числе прочих достижений ракетчиков будет показана и боевая работа С-125. Но в связи с невыполнением самолётом-мишенью манёвра по переходу с высоты 10 километров на высоту 500 метров (мишень врезалась в землю) работа системы С-125 не состоялась.
С сентября 1960 года в испытаниях наступил продолжительный перерыв, вызванный необходимостью проведения доработок радиовзрывателя и предохранительно-исполнительного механизма.
Вскоре в решении Комиссии по военно-промышленным вопросам от 20 декабря 1960 года о ходе выполнения работ по системе С-125 было отмечено, что совместные испытания не были закончены по причинам низкой надёжности электровакуумных приборов, повышенных ошибок наведения в режиме работы с использованием аппаратуры селекции движущихся целей, недоработанности радиовзрывателя и предохранительно-исполнительного механизма. Также было отмечено, что отработке станции СНР-125 препятствуют систематические задержки поставок комплектующих, трудности с обеспечением настройки и последующей надёжной работы электровакуумных изделий: магнетрона, клистронов, ламп бегущей волны, использовавшихся на посту УНВ в передатчике и приёмнике.
Возникшая пауза в испытаниях была использована Расплетиным для обсуждения и проведения доработок в аппаратуру станции. Он учил исполнителей анализировать и искать правильные решения. Н. Н. Детинов, находившийся в это время на полигоне, вспоминал:
Расплетин регулярно собирал в своём доме по вечерам основных разработчиков системы – Фигуровского и других. Как правило, при этом обсуждались наиболее сложные вопросы, возникавшие при проведении испытаний, вёлся поиск решений. Но однажды какой-то из вопросов оказался очень крепким орешком.
Обсуждали его очень долго, но все предлагавшиеся ему варианты Расплетин отвергал, заставляя всех собравшихся изрядно напрячься. Но вдруг кто-то из собравшихся высказал ещё одну идею.
Расплетин неожиданно оживился и сказал: «А давайте так завтра и сделаем». Все с облегчением вздохнули, начали расходиться. Когда все разошлись, я спросил Расплетина:
– А почему вы согласились с этим предложением?
– Да потому что оно правильное.
– А откуда вы это знаете?
– Да я уже давно знаю, что надо сделать.
– А почему же вы их так долго мурыжили?
– Ну как ты не понимаешь. Они пришли с проблемой, дали свои предложения по её решению, одно из них я принял. Значит, они будут реализовывать его как следует и отвечать за него, ни на кого не кивая. А это совсем не одно и то же, как если бы эту задачу перед ними поставил я.
Ещё в главе «Система С-125»:
Ракеты для С-125