Происхождение идей
Полтысячи лет тому назад, приняв «во супруги» великому князю приехавшую из папского Рима византийскую царевну Софью, а с нею впридачу приданое и царский-кесарьский герб – двуглавого орла, – дремучая Московская Русь ощутила себя мировой державой – Росией, Россией (на греческий манер).
И пусть долго ещё Московия в глазах образованного европейца или утончённого повелителя Поднебесной оставалась диковатой периферией цивилизованного мира, идея причастности к судьбам человечества уже вела страну к идеалу той РОССИИ, о которой ныне принято ностальгически вздыхать. Идея вела за собой другую идею, третью, с думой-идеей шли по белу свету люди «дело делати». И тем определялось и определилось место России в мире и место человека в ней самой.
Вызов эпохи, или Мир в потоках информации
Идея имеет примечательное свойство – способность вызывать изменения. Узнав нечто новое, человек начинает жить по-другому, по-другому вести себя и даже видеть мир вокруг.
Производство знаний и обмен информацией стали в нашу эпоху особым видом индустрии. Сегодня, когда человечество и его потребности начали опасно превышать экологические пределы развития рода homo sapiens (проблема перенаселённости, энергетический, продовольственный кризисы и проч.), огромную роль играют в жизни государств и народов информационные ресурсы, системы и условия/механизмы доступа и обмена необходимыми данными. Наряду с трудом, материалами и капиталом, эти ресурсы превратились в один из основных факторов производства.
Информационная индустрия, обеспечив стремительный рост экономической и военно-технологической мощи группы стран, породила и такую весьма доходную сферу бизнеса, как промышленный шпионаж (и контршпионаж). И здесь есть на чём «делать деньги».
По некоторым данным, на Западе, несмотря на провозглашённые принципы «ликвидации технологических и экономических занавесов» и «информационной свободы», результаты фундаментальных исследований публикуются на 60-80 процентов, прикладных на 5-10 процентов (для данных о продуктах и технологиях эта цифра составляет 2-5 процентов и лишь 0,1 процента (!) для коммерческих оценок). «Охотиться» есть за чем.
Появились отрасли промышленности, работающие исключительно на науку (получение химически чистых веществ, биокультур, производство лабораторной техники и посуды и тому подобное). Даже фундаментальные исследования перестали быть личным делом энтузиастов-учёных – не по карману, да и слишком велики объёмы обрабатываемой информации. Сегодня в США, например, 73 процента объёма всех научных работ выполняет промышленность, 15 процентов – университеты и 12 – государственные лаборатории.
Конкурентоспособность всех видов товаров (и не только их) зависит как от возможности/способности получить необходимую информацию в нужный момент, так и от чёткого представления – какая информация необходима для принятия оптимального решения, как ею распорядиться, то есть речь – об информационной компетентности, умении человека ориентироваться в информационном пространстве.
«Дефицит – это объективная реальность, данная нам в наличии её отсутствия», или об информационном пространстве. Гласность и даже вялотекущая свобода слова не могут компенсировать отсутствие должных механизмов получения необходимой информации (о сворачивании исследовательских программ и говорить не приходится).
В результате сокращения валютного финансирования крупнейших (бывших союзных) центров НТИ и библиотек информированность наших учёных, по оценкам «Концепции научно-технической политики Российской Федерации», с 1990 по 1992 год снизилась в 10 раз и стала в 1000 раз ниже, чем в США.
.jpg)
Уже сегодня ясно, что последствия разрушения единого «информационного (плюс культурного, плюс образовательного) пространства» во много раз превысит потери от разрыва экономических связей.
Существование единой государственной системы НТИ во главе с её «китами» типа ВИНИТИ, ИНИОН, ГБЛ и других, обеспечивавшими поступление в Союз, то есть во все республики, от трети до половины объёма зарубежной научно-технической документации, значительно повышало качество и сокращало стоимость обработки информационных потоков.
Сегодня на них нет денег. Отныне каждое из очень суверенных государств, включая Россию, будет решать те же проблемы самостоятельно. А растущая языковая разобщённость «ближнего зарубежья» создаст ещё проблемы, и кадровые, и финансовые, связанные с необходимостью дублирования информации на языках бывших «братских народов» (1).
В конце концов экономическая необходимость заставит наши страны в той или иной форме идти по пути научной, информационно-технологической интеграции. А пока политические страсти берут верх над здравым смыслом, желательно подумать о том, как свести к минимуму потери от сегодняшней глупости. С этой точки зрения продажа библиотечных фондов (под видом реорганизации) и других информационных ресурсов (документов, образцов) (2), развал сложных информационных систем – преступление перед будущим наших народов.
.jpg)
Начало века. Россия – источник идей
«Капитал» против СССР, или Ещё раз о «человеческом факторе»
Сегодня многие уже понимают, что НТР и научно-технический прогресс не только не одно и то же, но иногда суть противоположности. Действительно, большие инвестиции в НТП, обеспечивавшие преимущественное развитие его материально-технической базы, осуществлялись в СССР и осуществляются по сей день у нас за счёт «остаточного финансирования социальной сферы» (такой вот социализм), то есть за счёт экономии на развитии человека.
Парадокс заключается в том, что ещё в XIX веке известный экономист К. Маркс доказал, что экономика «дешёвого работника» означает рост органического состава капитала и, развиваясь по законам обострения всех внутренних противоречий данного общества, ведёт его к гибели в огне классовых битв. Высшую ступень этой экономики Владимир Ульянов определил как империализм и государственно-монополистический капитализм, охарактеризовав, кстати, время его распада – начало XX века – как «эпоху гигантских войн и революций».
А разве что-то было не так? Едва ли автор «Капитала» предполагал, что вполне логичное в начале анализа теоретическое упрощение (сведение источника развития к одной прибавочной стоимости, абстрагируясь от процесса развития работника) «истинные марксисты» возведут в ранг итога научного исследования и примут как руководство к действию.
Нынешний день Восточной Европы и Азии подтверждает верность выводов Маркса о неизбежности краха общества с экономикой «дешёвого человека». В США же, Японии, ЕС встала на ноги экономика «дорогого человека» – экономика НТР. Туда и поехали лучшие – «дорогие» – умы (3).
Чем выше квалификация работника, тем сложнее может быть организована деятельность и выше интеллектуальная ёмкость коллектива (персонала), выше прибыль. Поэтому уход незаменимого, то есть высококлассного, специалиста резко подрывает функциональные возможности такого вида информационных ресурсов, как научные и т. п. коллективы. Но верно и то, что уход специалиста из коллектива снижает его личный информационный ресурс. Нельзя в чемодане беженца унести всё, чем обладал коллектив, даже если «по ошибке» прихватишь в дорогу чужое. И всё равно уезжают...
По данным ЮНЕСКО, для развития НТР в каждой стране на 10 тысяч жителей должно приходиться не менее 10 учёных. В США, для справки, в 1985 году на 10 тысяч человек экономически активного населения приходилось 66 учёных и инженеров. В Японии – 58 (сравните с показателем 1965 года – 25), ФРГ – 48 (23), Франции – 30 (21), Англии – 36 (20). Рост очевиден. В России же вхождение в «цивилизацию» отмечено массовым отъездом специалистов в страны ЕС и Северную Америку («А что здесь делать? Или хотя бы на что жить?»).
В «Концепции научно-технической политики РФ» (подготовленной под личным руководством Бурбулиса) признаётся, что для необратимой деградации науки у нас достаточно, чтобы выехали 10-15 процентов наиболее перспективных и талантливых учёных молодого и среднего возраста. По зарубежным данным, за счёт эмиграции общее количество наших учёных и инженеров высшей квалификации снизилось с 1989 года уже на 10 процентов.
.jpg)
Конец века. Россия – утечка мозгов
Или..., или...
Разбазаривание информационных ресурсов ведёт к тому, что государства бывшего СССР окажутся за чертой стран НТР, что приведёт в свою очередь к изменению социальной структуры, в которой не окажется места для специалистов высокого класса (4). Тогда к «технологическому занавесу» (см. Р. Цвылёв. Информационная революция – информационная цивилизация // Социум, 1992 г. № 2) прибавится проблема «культурной несовместимости», отторжения культурой всего нового.
Дайджест по материалам прессы
***
1 – Уместно напомнить, что в Западной Европе, например, во второй половине 80-х годов порядка ста тысяч переводчиков ежегодно переводили 100 миллионов страниц, а затраты на это составляли 10 млрд долларов США. Несмотря на это, из-за языкового барьера европейские страны «теряли» доступ к 40-50% информации.
2 – О сохранении информационных ресурсов, зафиксированных в образцах и рецептурах и не отражённых в документах, пишут и говорят не так много. А между тем, как отмечает Пол Хокин в книге «Грядущая экономика», в зеркальной фотокамере содержится больше информации, чем в фунте свинца, ибо в ней воплощены научно-технические принципы, на которых строится её работа и которые в силу её механических и физических свойств влияют на психологию человека, работающего с камерой. Воплощённые в образцы принципиальные моменты новых открытий и изобретений, как правило, содержат в себе наиболее значимую информацию за несколько предшествующих десятилетий развития данного вида техники.
3 – На иммиграции – «импорте» – высококвалифицированных специалистов, хлынувших в Новый свет после 1945 года, США сэкономили 4 млрд долларов (в тех ещё ценах).
4 – Сегодня, как отмечал Михаил Петров в книге «Язык. Знак. Культура», «возникает опасный эффект локализации научно-технической революции, которую «делает» и в которой активно участвует горстка стран... (13 стран дают свыше 90% мирового научного продукта), тогда как другие страны с населением более 70% от мирового оказываются странами «научной пустыни», где средний годовой доход на душу населения в 15-20 раз ниже...»
Ещё в главе «Гражданин - государство - мир»:
Время элит. Золотая узда не сделает клячу рысаком. Сенека Младший
Происхождение идей