После послевоенной эпохи
У нас на руках сегодня новая Европа. Варшавский договор фактически мёртв. Линия, разделявшая Европу по центру, исчезла, причём не только военная, но и идеологическая. Повсюду в Восточной Европе мы видим триумф – более постепенный в одних странах, чем в других, – старых либеральных ценностей: свобода выборов, свобода мыслей.
Прежняя двублоковая структура Европы, в условиях которой мы жили более четырёх десятилетий, потеряла свою законность, а значит и НАТО больше не имеет причин для существования, НАТО – это антисоветский военный союз. Он был создан в то время, когда, как выразился Денис Хили (английский министр обороны, 1964 – 1970 гг.), «всё, что требовалось Советской Армии, чтобы промаршировать до Атлантики, – это сапоги». Теперь советской угрозы больше нет. Уже невозможно представить себе нападение СССР на Западную Европу.
Поэтому необходимо разрушить привычку мыслить категориями прошедших лет. Самое лучшее, что следует сделать, – это начать с чистого листа бумаги и задаться вопросом: какой должна быть разумная система безопасности для новой Европы?
Один из способов набросать картину Европы, которую мы хотим создать, состоит в том, чтобы первым делом избавиться от старого мышления и сказать, чего мы не хотим.
Один из способов набросать картину Европы, которую мы хотим создать, состоит в том, чтобы по-настоящему избавиться от старого мышления и сказать, чего мы не хотим. Страсбург, историческая столица Эльзаса. Идёт заседание Европарламента
Мы не хотим замкнутых военных блоков, враждебно настроенных по отношению к каким-либо определённым государствам. Прежний раздел мира на Запад, Восток и неприсоединившихся уже не имеет силы. Термины Запад и Восток можно вернуть обратно в сферу географических понятий. Не существует причин, по которым Чехословакия относилась бы к другой категории стран, чем Бельгия, а Венгрия не к той же, что Испания. Следовательно, не может быть и речи о том, чтобы преобразовывать Европейское сообщество в военный альянс или наращивать мощь Западноевропейского союза, не говоря уж о том, чтобы расширять границы НАТО. Хватит блоков. Любая система безопасности на континенте должна быть общеевропейской. Лучше всего на эту роль подходит Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ).
Мы не хотим, чтобы Европа оставалась самым милитаризованным континентом в мире. Такое положение нелепо. На размещение вооружённых сил в Европе и вокруг неё европейские страны вместе с США ежегодно расходуют сумму – около 400 миллиардов фунтов стерлингов. Обратите внимание: не миллионов, а именно миллиардов. Разумная система безопасности потребовала бы менее одной десятой этой суммы.
И прежде всего мы не хотим милитаризованной Германии. Конечно, нам нужна гарантия нерушимости границы по Одеру – Нейсе. И эта гарантия должна исходить не только от Германии, но и от других ведущих держав, хотя это может быть и частью общего соглашения о гарантии границ на Европейском континенте. Однако наилучшая гарантия заключается в том, чтобы у новой Германии не было военного потенциала для крупных наступательных операций.
Мы не нуждаемся и в иностранном военном присутствии в новой Европе. Размещение советских, американских, британских и французских войск за пределами их национальных границ – анахронизм. Угрозы, которая оправдала бы это присутствие, не существует.
Мы против тактических ядерных вооружений в Европе. В новых условиях их можно нацеливать с учётом дальности действия лишь на дружественные страны, а это было бы явно недружественным актом. В Европе насчитывается более 7 тысяч боеголовок, помещённых на тактических носителях. Первое, что надо сделать, чтобы избавиться от них, – осуществить «третий ноль», то есть уничтожить системы ядерного оружия наземного базирования с дальностью до 500 километров.
Это, следовательно, то, чего мы не хотим. А что же нам нужно?
Нам нужно распространить на всю территорию Европы тот тип «системы безопасности», который уже существует в рамках ЕС и в группе скандинавских стран. В этих объединениях сама идея применения силы или угрозы силы в отношениях между их членами полностью исключается. Конечно, бывают между ними и разногласия, и споры, но никому даже в голову не приходит, что размеры вооружённых сил или их размещение имеют к этим спорам какое-либо отношение. Например, Великобритания не готовится к военному нападению со стороны Франции, Франция не готовится к военному нападению со стороны Испании. Внутри объединений этих стран существует подлинная безопасность. По сути, они представляют собой сообщества межгосударственной безопасности. Это образец, который нужно было бы распространить на всю Европу, чтобы превратить её в единое сообщество безопасности или, другими словами, в немилитаризованную систему безопасности.
Уже в хельсинкском и стокгольмском документах все европейские страны (кроме Албании) заявили, что отвергают использование силы или угрозы силы в своих отношениях с любой другой европейской страной. Сейчас необходимо сократить вооружённые силы в Европе таким образом, чтобы их уровень соответствовал этим политическим декларациям. Затем мы могли бы умножить связи между Западной Европой, Советским Союзом и странами Восточной Европы. Наконец, там, где необходимо, СБСЕ может быть использовано в качестве посредника при урегулировании европейских разногласий.
Таким образом, через пять с лишним десятилетий после её начала можно было бы, наконец, создать Европу, в которой война стала бы невозможной. Мы могли бы, договорившись таким образом между собой в Европе, ежегодно экономить на сокращении вооружений не менее 350 миллиардов фунтов и разумно использовать их на глобальные и социальные цели.
Так что же нам мешает?
Из журнала «Сэнити», Лондон (с сокращениями)
Ещё в главе «Гражданин-государство-мир»:
После послевоенной эпохи