Подвижница (в Великой княгине Елизавете Фёдоровне)

Будьте милосердны – мир оставляю вам.

Говоря о нравственном опыте прошлого, скажем о том, что образцы высокого нравственного служения создавались в России не только в толще народной, но и правящим сословием государства. В среде аристократии благотворительность, милосердие, филантропия были не показным искусственным актом, а шли от сердца, воспитывались, культивировались, поощрялись.

Уцелели ли в нашем обществе хоть остатки того, что было характерно для тогдашних отношений между людьми? Особенно отношений людей, готовых к состраданию ближнему и немалых числом страждущим? Да как сказать. Однако что бы там ни было, именно в прошлом и в его нравственном опыте найдём мы ответы на сегодняшние острейшие вопросы.

На предлагаемых здесь страницах оглянуться на наше позавчера нам поможет протоиерей Александр ШАРГУНОВ.

Она был я замужем за генерал-губернатором Москвы Великим князем Сергеем Александровичем, убитым в 1905 году Каляевым. Вдова хлопотала о помиловании убийцы...

Сейчас, когда отечественной истории возвращаются забытые имена, мы с благодарностью вспоминаем людей, много доброго сотворивших на благо своей страны. Настала пора вспомнить и назвать ещё одно имя – основательницы знаменитой московской Марфо-Мариинской обители милосердия Великой княгини Елизаветы Фёдоровны. Вопрос о её канонизации уже обсуждается Русской Православной Церковью.

История сурово обошлась с ней, родной сестрой последней русской императрицы, женой московского генерал-губернатора Великого князя Сергея Александровича, убитого Каляевым в Кремле в 1905 году. Само имя ее, казалось, навсегда будет предано забвению. Однако сила личности и полнота необыкновенной даже по тем временам благотворительной деятельности сегодня неизбежно возвращают его нам, когда мы обращаемся к опыту прошлого в поисках путей нравственного и духовного возрождения.

Елизавета Фёдоровна была вторым ребёнком в семье Гессенских Великих герцогов. В быту – простота и скромность. Старшие дочери сами убирали свои комнаты, топили камин.

Родители Елизаветы Фёдоровны раздали большую часть состояния на благотворительные нужды, а дети каждую субботу с букетами цветов ходили в больницы. Любовь к людям, особенно страдающим, прививалась детям как основа жизни. Отзывы современников о Елизавете Фёдоровне, чуждой малейшего властолюбия и тщеславия, были очень похожими. Вот один: «Редкая красота, замечательный ум, тонкий юмор, ангельское терпение, благородное сердце».

Она вышла замуж за члена русской императорской фамилии (по обоюдному соглашению брак этот был чисто юридическим, номинальным), перешла в православие и стала учредителем и попечителем нескольких благотворительных организаций и комитетов сначала в Петербурге, а затем и в Москве, куда в 1891 году был направлен её муж. Особой её поддержкой пользовались организации благотворительного, церковного и научно-просветительского характера.

В январе 1892 года Елизавета Федоровна основывает благотворительное общество, ставшее украшением Москвы, олицетворявшее цвет христианского милосердия и просвещения. За четверть века через это общество прошли тысячи детских судеб, многие воспитанники смогли получить образование, профессию, начали самостоятельную жизнь.

В ведении Елизаветы Фёдоровны были забота и попечение о вдовах и сиротах погибших воинов, помощь нуждающимся.

Трагическая гибель мужа побудила Елизавету Фёдоровну целиком отдаться избранному пути. Глубокая религиозность дала ей силы простить убийцу и просить царя о его помиловании. Не многие поняли её, когда после длительного траура она удалилась от света и всецело посвятила себя служению Богу и ближним – всем, кто нуждался в помощи, любому страждущему.

Своё состояние она разделила на три части: в казну, наследникам покойного мужа, а самую большую – всецело на благотворительные нужды. Себе она не оставила ничего, не исключая и обручального кольца, и на эти средства открыла в Москве общину деятельного милосердия. Она решила вернуть благотворительности её истинное духовное содержание, освободить от казённости и бездушия.

Елизавета Фёдоровна приобрела на Большой Ордынке небольшую усадьбу с четырьмя домами и садом и затем ещё один соседний участок. В трёх строениях разместились больница с домовым храмом, амбулатория, аптека, приют для девочек, библиотека, общежитие сестёр, хозяйственные службы. В 1911 году, когда был построен соборный Покровским храм (по проекту А. В. Щусева), обитель приняла завершённый архитектурный облик. Её назвали Марфо-Мариинской в память о двух евангельских сёстрах, соединявших два жизненных пути – духовное служение и деятельное милосердие.

Духовником обители стал протоиерей Митрофан Сребрянский, человек, обладавший исключительными пастырскими достоинствами.

В апреле 1910 года 17 девушек во главе с Елизаветой Фёдоровной были посвящены в звание крестовых сестёр любви и милосердия. Это были женщины самых разных сословий, но серые бумажные обительские платья превращали княжну и украинскую крестьянку в сестёр, деливших поровну любую работу.

Обительская больница со временем завоевала репутацию образцовой, там безвозмездно работали лучшие специалисты города. Очень часто в неё направляли самых тяжелобольных из других клиник. В амбулатории еженедельно принимали 34 врача, также бесплатно. С бедных не брали денег и за лекарства в аптеке, а остальным отпускали со значительной скидкой. Приютским сиротам, кроме общеобразовательных предметов, давали и основательную медицинскую подготовку. Столовая ежедневно отпускала на дом бедным свыше 300 обедов. По воскресным дням обитель устраивала школу для неграмотных фабричных женщин.

Елизавета Фёдоровна очень заботливо распределяла поручения среди сестёр – каждой по силам, следила за их здоровьем, старалась обеспечить полноценный отдых. Её же личная жизнь была на пределе человеческих возможностей. Она спала не более трёх часов в сутки на деревянной кровати без матраса. В пищу употребляла немного овощей и молока, строго соблюдала все посты. По ночам подолгу молилась, а затем обходила больничные палаты.

Все самые трудные обязанности настоятельница брала на себя. Она ухаживала за безнадёжными больными, ассистировала при операциях, однако считала, что главное всё-таки не больница, а посещение и помощь бедным на местах: обитель получала до 12 тысяч прошений в год.

О чём только не просили: устроить на лечение, подыскать работу, присмотреть за детьми, ухаживать за лежачими больными, отправить на учёбу за границу. А сколько было роздано денег, одежды, продуктов, лекарств! Но нет сомнения, что помощь прежде всего заключалась в неподдельном участии и сострадании.

В начале 90-х годов прошлого века Елизавета Фёдоровна основывает благотворительное общество, названное тогдашней прессой «украшением Москвы, цветом христианского милосердия и просвещения»

Елизавета Фёдоровна, как правило, обходила ночлежки печально знаменитого Хитрова рынка. Она, как и все сёстры обители, свято верила, что у каждого человека есть бессмертная душа, и чтила этот образ Божий, хотя зачастую он был совершенно искажён жизнью. Она старалась коснуться глубины сердца, вызвать внутреннее покаяние у погрязших в пороке людей. Иногда это удавалось, тогда из наболевшей души вырывались слова: «Мы не люди, как же вы к нам приходите!» – и начиналось постепенное выздоровление духовно больного человека. Елизавета Фёдоровна извлекала из притонов сирот и уговаривала опустившихся родителей передать ей детей на воспитание. Мальчиков устраивали в общежитие, одна такая группа даже образовала артель посыльных. Девочки воспитывались в приюте и закрытых учебных пансионах.

Сёстры трудились не ради славы, они не считали, скольким людям помогли. Им случалось терпеть насмешки и оскорбления, бывали они обмануты. Но не разочаровывались в своём служении. Залогом поразительного постоянства и добросовестности их трудов была вера в слова Христа: «И кто напоит одного из малых сих только чашею холодной воды... не потеряет награды своей».

К середине 1914 года в обители было уже 97 сестёр. Предполагалось, что со временем появятся отделения и вне города... Но началась война, и часть сестёр отправились в полевые лазареты. Другие обслуживали госпиталь в Москве. Появились серьёзные затруднения с продовольствием и одеждой, но обитель не прекращала благотворительной помощи.

Начавшаяся революция ввергла страну в хаос. По Москве ходили толпы выпущенных из тюрем уголовников. Настоятельница запретила сёстрам покидать обитель. Германский посол дважды пытался увидеться с Елизаветой Фёдоровной и передать ей приглашение на выезд в Германию, но она даже не приняла его, как представителя вражеской страны, и сказала, что категорически отказывается уехать из России: «Я никому ничего дурного не сделала. Буди воля Господня».

Она разная на фотографиях разного времени. Одно неизменно – запечатлённая на лице необычайная доброта

Гроза над обителью разразилась в начале 1918 года. Сначала чекисты арестовали нескольких больных, затем объявили, что сирот переводят в детский дом, а в апреле, на третий день Пасхи, арестовали и увезли из Москвы саму Елизавету Фёдоровну: все, носившие имя Романовых, были обречены на уничтожение.

Добрые дела не спасли Великую княгиню в земной жизни. Последние месяцы своего пятьдесят четвёртого года она провела в заключении, в школе, на окраине уральского городка Алапаевска. Глубокой ночью на 18-е июля 1918 года бывшую настоятельницу московской обители милосердия вместе с другими членами Императорского дома живыми сбросли в шахту старого рудника. По свидетельству очевидца, она только крестилась и громко молилась: «Господи, прости им, не ведают, что творят».

Свидетель-крестьянин слышал, как из глубины шахты раздавалось пение молитвы «Спаси, Господи, люди твоя». Когда через три месяца их тела были извлечены, то на выступе шахты рядом с Елизаветой Фёдоровной обнаружили тело одной из жертв с перевязанной раной. Вся переломанная, с сильнейшими ушибами головы, она и здесь исполняла свой последний долг на земле – старалась облегчить страдания ближнего, превозмочь боль и ужас надвигающейся смерти и нестись в молитвах к Богу.

С арестом настоятельницы обитель практически прекратила свою деятельность. Многие сёстры были высланы в Среднюю Азию, помещения заняли различные учреждения, в Покровском храме устроили клуб, и несколько позднее в алтаре, на месте престола, водрузили огромную статую «отца народов»...

Изваяние «Крестовая сестра любви и милосердия» (скульптор В. Клыков) было воздвигнуто у Покровского храма Марфо-Мариинской обители, что на Большой Ордынке

***

Чтобы правильно понять жизнь и поступки таких людей, как Елизавета Фёдоровна, надо помнить, что перед нами не просто феномен очень доброго человека, но пример намеренно избранного пути, основанного на воплощении в жизнь ценностей христианской философии и культуры.

Но что же могут дать эта культура и эта философия обществу безрелигиозному? Прежде всего – утверждение абсолютной ценности каждой человеческой личности и первостепенной важности личной морали, не оттеснённой моралью общественной, личного греха и личной ответственности за него – стало быть, и необходимости личного покаяния. Желание свалить на общество личную вину каждого очень распространено в мире, но никогда не приводило к хорошим результатам. В случае же нашей конкретной истории нынешнего века – привело к массовому террору и отсутствию виновных в гибели миллионов людей.

Жертвование миллионами конкретных людей ради будущего счастья всего человечества обернулось для нашего Отечества утратой многих нравственных качеств. Брошенные дети и старики, родители, безжалостная атмосфера детдомов, больниц, домов для престарелых, стремительно развивающиеся бесстыдство и циничность молодого поколения – итог разрушения корней нравственности. Против этого есть лишь одно средство – созидающая любовь, которая осуществляется в целостности и реальности духовной жизни.

Путь к ней можно проложить, следуя примеру наших соотечественниц, через малое, но ежедневное участие словом и делом в судьбе тех, кто рядом с нами.

Услышим мудрый совет монахини Елизаветы: «Мы живём так часто для себя, что делаемся близорукими и проходим со своими горестями мимо чужих скорбей, не понимая, что делить своё горе – это его уменьшить, а делить свою радость – это её увеличить. Откроем наши души, чтобы Божественное солнце милосердия их согрело. Ибо бедствия нашего времени велики, и опасность может быть преодолена только тогда, когда обновлением будет захвачена последняя глубина человеческого сердца».

Из «Литературной газеты»

• Журнал «Социум»
• 1992 год
• №3(15)

Ещё в главе «Мышление - вера - нравственность»:

Устои русской мысли (Основные особенности русской философии)

Подвижница (в Великой княгине Елизавете Фёдоровне)

Религия любви