Он бежал в первозданность неокультуренного бытия...
...чтобы можно было вслушаться – и самоначать (своё дело) и самоначаться с ним – как человек.
Михаил Пришвин (1) всю жизнь скитался, Робинзон-странник, калика перехожий, всё тело страны России проницавши, на душу и мысль свою намотавши и в слово переткав. Но калики – странники по путям-дорогам открытого пространства, а этот – в ворс-шерсть русского тела, в леса немеряные забился – и забылся от раздражений города и культуры удушливо-интеллектуальной начала XX века; к первичному приник роднику, откуда Океан Слова: к народным речениям – их записывать пристрастился, на них его охота главная. И – прислушиваться к жизни-дыханию Природы и её существ: как из них перворождается Дыхание-Дух, мысль-смысл, и голосо-логос: из курлыканья журавля, из лесной капели, из росинки, из листочка...
Отбросить города искусственных мыслей, построений и слов, накопленных за историю Культуры, – и припасть, по-антеевски, к земле, прислушаться чутким ухом к тону и ритму её сердца и к пульсации жизни в каждой тваринке-травинке – и воскликнуть: О, Боже! О, чудо! Вся «тварь» – это Ты! Всебожественна!
Но нет: не просто к «земле» – как стихии и почве и поверхности... Но именно к При-Роде, рождающей Жизнь, живое...
МНОЖЕСТВО – БОЖЕСТВЕННО! – вот философское заявление-тезис «системы» Пришвина. После всех ВСЕЕДИНСТВ, маниакальных устремлений Русской Мысли к Единому, с брезгливым пренебрежением ко Многому... Множество – как не мнимость смысла (не «майя» и «авидья»), но как его переполненность в каждом образовании: капле, перепонке птичьей лапки, в дупле и в дупеле. И никто так не населил живыми существами-смыслами русский Космо-Психо-Логос, как Пришвин.
Как Даль собрал слова словесные, так Пришвин – слова живоприродные, перворождающийся из Материи Дух в каждой точке Бытия как Жизни телесной, в формах живых существ: форма живого тела и есть его заявление-слово и сказ: потому описывай неустанно и подслушивай в тишине, наедине, в берлоге – как в кабинете, в скиту-пустыне... Как художник- естествоиспытатель-экспериментатор на себе...
.jpg)
Пришвин звал «прислушиваться к жизни-дыханию Природы и её существ: как из них перворождается Дыхание-Дух, мысль-смысл и голос-логос: из курлыканья журавля, из лесной капели, из росинки, из листочка...»
Итак, Пришвин – это оправдание Природы, Множества. Если Соловьёв писал «Оправдание добра», Карсавин – Оправдание Истории (и «зла» в ней) и «О Личности», то Пришвин – личность каждой травинки и горлинки узнал, в «антропофании» своей души-личности навёл-срастил – и так «платформу» Абсолюта, где жить по истине и совести, всем нам добыл.
Пришвин – это лебединая песнь русской Природы в канун её стирания с лица земли. Пришвин предчувствовал: «В России быт только у диких птиц: неизменно летят весной гуси, неизменно и радостно встречают их мужики. Это быт, остальное этнография... и надо спешить, а то ничего не останется... Россия разломится... Скреп нет...»
А это потому, что у нас культ исторического движения, бега – с Петра: «Русь! Куда же несёшься ты?..» «Летит степная кобылица и мнёт ковыль» – и всё под собой живое сминает катком своей истории: и зайца, и лошадь, и мужика, и пруд, и родник, и мысль, и личность – её тоже стирают с лица земли: раз у земли отбирается лицо, то и душа... И потому Пришвин – как вцепился удержать... разлуку – и посадил Россию – на штыри елей и сосен, на иглы леса-тайги, пришпилить дуру Федору, что, как Евпраксеюшка в «Головлёвых», эмансипаточка, соблазнённая лёгкой теорией, пошла в разгул и разнос...
Так что хвалёная прежде символика: «Путь-дорога», «Ровень-гладень» балто-славянского щита, что тянет к эгалитарному смесительному упрощению, отменена у Пришвина: вместо быстрой езды (Гоголь) – медленная ходьба и сидение на пне и на лужайке, и медитация над надрезом, откуда берёзовый сок, над зябликом-воробьишком: себя прививает к каждой одиночной тварине, ненавидя и отвращаясь от «скопа» и «соборности» и массива всякого однородного «мы». Питание своего «я» черпает лицом (как ковшом), к лицу души каждого существа оборотясь.
.jpg)
Против культа исторического движения восставал Пришвин, «бега с Петра: «Русь! Куда же несёшься ты?..» «Летит степная кобылица и мнёт ковыль» – и всё под собою живое сминает катком своей истории: и зайца, и лошадь, и мужика, и пруд, и родник, и мысль, и личность... раз у земли отбирается лицо, то и душа...»
Про древних скифов (у Геродота, кажется) рассказано, что они умели спасаться от нашествия полчищ в болотах: нырнуть, а дышать через трубочку. Пришвин так через соломинку ручки пишущей продержался: жил, дышал. Ну и в живой храм-церковь Природы вхож: прямо в Китеже жил, неуловимый и невидимый, так что не надо ему и Церкви, и Богочеловечества хвалёного и знаменитого в Русской Думе интеллигентской, что на идеализации Истории и Призвания России замешена-заквашена... Нет, не надо судеб и величия! Ничего хорошего величие России как Социума и исторического тела не сулит Природе, Жизни в России: и птичке тут, и реке, сосне и человечку...
В этом на жестоком опыте убедила история XX века... Потому-то у Пришвина новое в философии русской вот ещё что: человек тут не с человеком спарен и братан в «род людской», или «класс» там какой, – а со стебельком, с пчёлкою, с торфяником – в совсем иное Единство. С ними у меня общая судьба, а не с «мне подобными», двуногими «хомосапиепсами». И Пришвин даёт пример нам всем и прецедент: как человек сам может из любимых элементов создать свою Вселенную и в ней жить. Туда входят: утро росистое, тишина, собака Травка, дума о жене, слово, запись. Вот мой «коллектив», а не тот, что заседает на собрании и празднословит...
И вот ещё чему научил наш век и Пришвин – уразумению какому. Бояре-дворяне-феодалы опасности для Природы не составляли. Купец уже начал переводить леса и портить жизнь Природы. Но ни в какое сравнение его выборочная порча не идёт с натиском организованного в Государственный аппарат рабочего класса, что, горожанин и заводчик, природы, земли, жизни леса не знает и не любит и для кого это не Мать-Природина-землица-травушка, а «материал» и «сырьё» и «техническая культура»...
.jpg)
Вместо быстрой езды (Гоголь) – медленная ходьба и сидение на пне и на лужайке, и медитация над надрезом, откуда берёзовый сок, над зябликом-воробьишком... И Пришвин даёт пример нам всем и прецедент: как человек сам может из любимых элементов создать свою Вселенную и в ней жить
.jpg)
Фотографии М. М. Пришвина
Сначала заткнули глотку Слову России (вольной мысли, интеллекту), а потом уж расправились беспомешно и с Природой: заткнули кляпом химии глотки живым родникам. Если бы голос Блока и Вернадского, Бехтерева, Вавилова и Платонова слушала власть пролетарская, а не кичилась бы «народностью» своею (будто!) перед «прослойкой» презренной интеллигенции – о, если бы!..
Но Бытие – многоисточно и имеет «n-измерений». Урок Пришвина – что и в нашей ситуации каждый человек может открыть и собрать-сообразигь себе Всеединство и Вселенную: жить в ней и описать, и ею питать душу свою, поддерживать во благе и долгожитии. А потом окажется, что и всех это питает, всем подкрепа.
...Пришвин – Пушкин: Космотворец и тоже Бог-Слово. Открыл-вословеснил Россию – как Природину. Но Пушкин – глобально, en gros, как говорят французы, а Пришвин – детально, экспериментально, на опытах своей шкуры, чувств и первослов. У Пушкина – макрокосм. У Пришвина – микромир, атом каждого существа, каждой мыслицы, брезженье просветления. Соответствует новейшей физике и её картине мира – квантовой (в дневниках по поводу бесед с Капицей Пришвин так свой метод и картину мира осмысляет). Он ежемгновенно ставит перед собою духовно-интеллектуально-художественный опыт и ведёт его запись, как штурман – судовой журнал сквозь плаванье всей жизни. И всё нанизано на себя, собою продумано, внутрь введено, и образовало внутри уже не образ Божий, а – Бог его знает, какой...
Во всяком случае, туг Всеединство и Личностное (все – личности и через его личность пропущенное и воззванное к словесному бытию – Разуму). И не «тварь» и «Творение» – этого он не чует и не любит, а – Природа и Рожание и Жизнь и Бессмертие – через сердечную мысль всех друг о друге. Духовное – чувственно у него, сенсуально. Материализм!
Только антиисторический, живоприродный: материю – как живое вещество-существо чуял. Ибо так называемый «исторический материализм» – мировоззрение недаром пролетариата, кто далёк oт природы и Матерь-землю не чует, а лишь материал труда, производства. Если труд, то именно кустарно-ремесленный, а не фабрично-заводской, коллективный, воспет Пришвиным; труд чудиков-мастеров, единоЛИЧников: кто сам – с лицом и во всём лицо и личность чует: и в деревне, и в птице (охотник), и их тайны и повадки и характер знает-ведает. И уж, конечно, никакой не ЗА-ведующий, НА-чальник – РУКОводитель (руками разводитель) вместо рукомесла: месить руками вещество жизни...
.jpg)
Автор рисунка: Л. Абрамян
И – анималист он. Пришвин, в отличие от растительной чуткости прочих русских... Хотя и у него ещё вопрос: что внутренне принимал, с чем самоуподоблялся: с растением или животным? И то и другое им испытано...
Георгий Гачев
Из книги «Русская Дума», Изд-во «Новости», 1991 г.
***
1 – М. Пришвин (1873–1954) известен как писатель, чья философско-лирическая проза посвящена природе, истории, народному быту. – Ред.
Ещё в главе «Человек - общество - природа»:
Он бежал в первозданность неокультуренного бытия...
«Виза-аудит» как она есть, или что думает профессор Михеев об этом АО