Как живёшь, горожанин?
Заметки на полях социологической анкеты
Вопрос этот, в общем-то, риторический, даже праздный. Плохо живёт горожанин. Очереди, карточки, транспортные стрессы, как-то незаметно переродившиеся в незатихающий конфликт. Все против всех. Политическая нестабильность. На глазах, как мираж, исчезает перспектива получения жилья.
И если что и постоянно в нынешнем городе, так это не остановленное пока ухудшение экологической ситуации, рост преступности, да ещё, пожалуй, постоянное увеличение городского населения.
Гримасы миграции
В начале 60-х годов численность горожан в государстве «СССР» сравнялась с числом сельских жителей, а ныне составляет приблизительно две трети всего населения. Не так уж много, если учесть, что в большинстве развитых стран эта доля равна почти 80%. Но дело ведь не в соотношениях, а в масштабах и темпах – пятидесятипроцентный рубеж многие развитые государства преодолевали в 30-40-е годы. Исключение составляет лишь Великобритания: «мастерская мира» уже к началу века имела 77% городского населения.
В бывшем «Союзе нерушимом» за последние три десятилетия в города переехали почти 90 миллионов человек – это как если бы жители Франции, Польши и Бельгии целиком переселились на новые места проживания. А поскольку новые горожане по сути дела составляют всего два поколения ныне живущих и здравствующих людей, то они изменили соотношение между коренными жителями и мигрантами таким образом, что последние ныне преобладают в преимущественном числе наших городов, а это не могло не отразиться на образе жизни города.
.jpg)
Санкт-петербургский диагноз: «ленгоркулёз». Автор фото: О. Иванов
Сама по себе миграция не может оцениваться положительно или отрицательно. Она – объективный процесс, равно как и мигрант сам по себе не плох и не хорош – это своеобразная «социальная роль», социальный статус человека, находящегося в состоянии адаптации к новым условиям. Но посмотрите, как изменился характер воздействия мигрантов на городское население.
Если раньше они укрепляли ядро коренных жителей, активно воспринимая нормы городского бытия, городской культуры, то сейчас, скорее, содействуют размыванию этого ядра. Горожанин стал безразличен к своему городу. Он уже не воспринимает его как нечто своё и чаще всего либо безучастно взирает на разрушения, деградацию городской среды, либо сам становится участником этого разрушения, обычно немотивированного.
Печально, но ощущение связи с городом, соотнесение себя со всем тем, что вложено в понятие «родной город», ныне становится уделом постепенно и неуклонно уменьшающейся части жителей. Понятия «москвич» или «питерец», «одессит» или «туляк» в нынешних условиях означают, скорее, место жительства, а не принадлежность к какому-то сообществу, отличающемуся своеобычностью, которая и породила русскую поговорку: «Что ни город, то норов».
Чем лучше – тем хуже?
Что же случилось с городом? На мой взгляд, распалось то, что именуется «малой родиной». В городских условиях эту роль выполнял двор, квартал, улица, или, иначе, соседская община. Кстати, в Средней Азии и на Кавказе эти общины ещё сохраняются – достаточно вспомнить узбекскую махаллю. В русских же городах всё это не просто ушло – ушло, похоже, безвозвратно. А ещё совсем недавно именно во дворе и на улице проходило приобщение к жизни и местного подростка, и мигранта.
В 60-е годы интенсивное жилищное строительство привело к бурному развитию городского пространства. Люди с радостью выбирались из тесного, скученного центра в просторные, светлые районы. И мало кто задумывался над тем, что свободная планировка новых кварталов навсегда уничтожит двор – ту самую «малую родину», которая раньше объединяла людей. Распались социальные связи между соседями. А расселение семей горожан в отдельные квартиры ещё больше усугубило этот процесс. Возник парадокс: чем лучше условия жизни, тем сильнее атмосфера обособленности, отчуждённости между людьми.
В 1990 году, пытаясь выяснить, как же живёт человек в городе, социологи провели опрос жителей трёх районов тогда ещё Ленинграда. «Город и горожанин» – так называлась анкета, в заполнении которой приняло участие более 300 человек. Что же удалось выяснить? Например, как теперь общаются с соседями, знают ли их. Да, почти все знают, но особой потребности в контактах с ними не испытывают. Общаются, скорее, эпизодически.
Дружеские связи поддерживают лишь немногие. И всего 7,6% опрошенных считают необходимым создать какие-то условия для общения – локальные ассоциации «по интересам», совместные библиотеки, органы самоуправления в доме, микрорайоне.
Люди, погрузившиеся во всё это с головой, как правило, и составляют «ударную силу» предвыборных кампаний, они же участвуют в митингах, демонстрациях, разного рода пикетах. Однако для того, чтобы изменить ситуацию во дворе, в квартале, им явно недостаёт «критической массы». Как оценить это? Как угодно, только не однозначно!
Как выясняется, значительное большинство горожан предпочитает проводить своё свободное время не вне дома, а в собственной квартире, читая газеты или художественную литературу, смотря телевизор или занимаясь с детьми. Ну что ж, как говорится, нет худа без добра. Эти «рутинные занятия» и «обывательские» ценности на самом деле имеют фундаментальное значение (открытие открытого). Оказывается, в них дело!
Многие ответы социологического опроса показали, что ни о чём сверхъестественном в своей жизни горожанин не помышляет. Главное – быть счастливым в браке и жить в достатке. Так думают более половины опрошенных. Остальные ценности в предложенном перечне получили гораздо меньше половины предпочтений... Мы, советские, долгое время высокомерно этого «не замечали». Однако надо признать, что без такого фундамента неосуществимо и стремление к высокой духовности.
.jpg)
Совхомо-несомо (обыкновенный)
Свободное время жителей бывшего Ленинграда (в процентах):
просмотр телепрограмм – 92,
чтение газет – 87,
чтение художественной литературы – 62,
хобби, занятия с детьми – 56.
Что беспокоит горожан (в процентах):
снабжение промтоварами – 68,
снабжение продовольствием – 47,
бытовое обслуживание – 42,
благоустройство, состояние «зелёных зон» – 42,
безопасность – 37,
состояние городской среды, загрязнение воды – 49,
культурный уровень горожан – 48,
внешний вид зданий и улиц – 44,
загрязнение воздушного бассейна – 43,
состояние памятников архитектуры и истории – 35.
.jpg)
Автор фото: Н. Галкин
«Глубина социальной памяти»
На вопрос анкеты: «До какого колена вы знаете свою родословную?» – около 50% опрошенных ответили, что знакомы с биографией дедов, чуть больше 20% – прадедов, а вот далее двух поколений – всего 3%. И уж как нечто совсем уж редкое – удалось обнаружить человека, который написал, что знает в своём роду 14 поколений до XVIII века и хранит дома фамильный палаш.
На другой вопрос: «Есть ли в вашей семье семейные традиции?» – утвердительно ответили более 20%. Похоже, что горожане с семейными традициями, и те, кто знает что-то о своих прародителях, – это одни и те же люди. «Глубина социальной памяти» для преимущественного числа городских жителей составила лишь два поколения. Почему современный горожанин, как правило, не может вычертить своё генеалогическое древо? Скорее всего, дело в том, что в структуре городского населения коренных жителей всего лишь около половины.
Другими словами, вряд ли дети крестьян (генеалогические древа множества из которых были вырублены сталинским топором социалистической ковки), приезжая в город, воспроизводят в быту семейные традиции или знают всех своих родичей, хотя бы не очень дальних «колен».
К тому же многие из этих людей приехали в город или детьми, или молодыми людьми. А в юные годы процесс адаптации к новым условиям жизни идёт легче и быстрее, размыв пластов предшествующей жизни не осознаётся так болезненно, как в зрелом возрасте.
Для многих из них оседание в городе – жизнь заново. И город в этой ситуации воспринимается ими не как нечто давно существующее, со своими нравами и традициями, а как чистый лист, на котором они пишут строки своей биографии.
.jpg)
Улица – моя! Дома – мои!
Истоки городской «агрессивности»
Нельзя не сказать и о другой стороне дела, связанной с миграционной экспансией деревни по отношению к городу. На городских улицах, в транспорте, в очередях возникает поле постоянного психологического напряжения, мгновенно перерастающего в немотивированную перекрёстную агрессивность.
Агрессивность не возникает из ничего – она как бы отражает общее состояние тревоги, поводов к которой у всех больше, чем достаточно. В нашей анкете была использована особая шкала, позволяющая измерить уровень тревожности. Он выглядит следующим образом: низкий – у 3,2%, средний – у 32,5%, высокий – у 61,3% опрошенных. Мужчины выглядят более оптимистичными по сравнению с женщинами. Молодёжь спокойнее тех, кому за 60 лет.
Высокий уровень тревожности у пожилых говорит о том, что старшее поколение, похоже, вообще не надеется на какие-либо улучшения в жизни.
В целом по опыту опросов последних лет можно заметить и ещё один существенный момент психоситуации в городе – экологический. Эта проблематика устойчиво лидирует среди факторов, создающих напряжённость в городской жизни.
Два года назад на первом месте были жилищные трудности, сейчас они отошли на второй план. Объяснить это можно, на мой взгляд, тем, что если с жильём ещё что-то можно придумать-решить, то экологические негативные изменения всё больше воспринимаются как необратимые.
.jpg)
В этой «заборной» грамоте не знаешь, чего больше: псовского или бесовского
Среднестатистический респондент – кто он? (Итоги анкеты недавнего опроса сегодняшних петербуржцев)
Попробуем теперь набросать эскизный портрет нашего респондента.
Итак, это человек старше 30 лет, женатый (замужем), коренной ленинградец, специалист со средним или высшим образованием, не очень довольный своей работой и статусом, хотя в последние годы зарплата и доходы семьи несколько увеличились (сегодня, после глобального вздорожания всего и вся, катастрофически понизились. – Ред.). Доход семьи в целом он оценивает как недостаточный или крайне низкий. Видимо, поэтому готов сменить работу. Не прочь был бы приобрести квартиру, а также дачу или садовый участок, но это скорее мечты – цены астрономичны.
Достаточно высока у нашего героя степень привязанности к своему городу: он хорошо знает его, хотел бы жить только в нём. Правда, некоторые горожане не прочь жить на селе, если бы там нашлась работа по специальности и улучшились бытовые условия.
Следует добавить, что наш горожанин при тяге к замкнуто-квартирному образу жизни, тем не менее испытывает дефицит общения. Может быть, поэтому нынешние петербуржцы так охотно и полно отвечали на нашу анкету: она для них оказалась благожелательным и внимательным собеседником.
.jpg)
Игорь Травин, социолог. Из журнала Megapolis
Ещё в главе «Деревня - город - отечество»:
Деревня (стихотворение в прозе)
Как живёшь, горожанин?
«Зарплата» должна быть соразмерна «дыре» (или биополитические наставления)