История – пророчество, обращённое назад. Кающаяся, вопрошающая, сомневающаяся Россия
Мрачная обойма высказываний
Изучение русской истории портит самые лучшие умы.
Т. Грановский, историк
Русская история мучила, а не воспитывала... Это невольно надламывает во мне веру в нашу национальную способность самим устраивать свою судьбу. Невольно приходит на ум, что русский народ в самом могуществе своём носит невозможность самообладания, невозможность нравственной и политической самозиждительности. Не общее ли это на всех славян проклятие?
А. Никитенко, цензор
История Москвы есть история суровая. Она не говорит воображению и не влечёт к себе горячих симпатий со стороны. Политика Московского государства была беспощадная и жестокая. Всякий имеет право упрекнуть её, и мало кому она по сердцу.
М. Катков, публицист
Я ни за что на свете не хочу назвать великим Петра, которого я считаю чудовищем.
С. Аксаков, писатель
Мы предпочли донкихотствовать на последние гроши русского мужика. Сами лишённые всяческих признаков гражданской свободы, мы не уставали лить русскую кровь за освобождение других; сами погрязшие в расколах и безверии, разорялись для водружения креста на Софийском храме. И вот в течение столетий мы не перестаём воевать за освобождение греков, румын, сербов и болгар, которые все от нас отворачиваются, предпочитая лучше воссоединяться с общечеловеческою культурою, чем с нашими своеобразными порядками.
В. Полетика, инженер
Мы ужасно первоначальны, стихийны, первобытны. Мы хорошо родились, а выросли очень мало. Никаких орудий жизни у нас нет. Дышим, кровь обращается в нас, говорим правду. Но не умеем вытереть себе нос... Беспомощность русских без иностранцев, не только новых, но и старых, древних, поразительна. Солнце ли у нас плохо светит, обстоятельства ли исторические худо сложились, но мы одеваемся в иностранщину, строимся по-иностранному, судимся загранично, ездим, учимся, управляемся – всё не по-русски! И как только вы задумаете стать «единственно по-русски», вы станете деревней.
В. Розанов, мыслитель
В русской революции гораздо больше психоза, чем политики, неврастении – чем экономики, и вообще истерии – чем истории.
Из газет, год 1917
Я считаю теперешнюю минуту (1858 г. – Ред.) очень опасной для нас. В головах путаница невообразимая. Правительство действует нелепо, публика и общество соперничают с ним в нелепости. Посреди этого всеобщего вавилонского столпотворения неужели можно серьёзно сказать всякому недовольному: «Тебе неловко, тяжело, душно? Валяй, брат, бей направо и налево. Что тебя давят, то-то именно и плохо».
Я знаю, что намерения, цели, стремления у нас в публике большею частью самые великодушные, фонд мыслей самый гуманный, требования сами по себе самые законные! Но чтобы создать общественность, этого всего мало: нужно выработать форму, спустить корабль на воду как можно бережнее, чтобы он не разбился...
К. Кавелин, общественный деятель
Мы – самый бессистемный народ. Это от войны. Мы слишком долго воевали, а война есть судорога, и к судороге мы привыкли тем скорее, что и наши времена года не постепенно переходят друг в друга, как в Европе, а именно судорожно. Судорожно наступает весна, судорожно зима сковывает природу. Судорогами образовались и судорогами действовали самодуры Островского. Нам трудно жить, и тем необходимее нам успокоиться, войти в себя, действовать систематически. Когда это будет – не знаю.
А. Суворин, издатель
Кто хочет познать лик народа, пусть не смотрит на отдельные лица. Есть наивные люди, которые думают, что, например, в кишинёвском погроме виноваты только Крушеван, да Ванька Каин, да «самодержавный режим». Нет, голубчики, все к расчёту стройся, вместе с Толстым и Пушкиным и со всеми вашими режимами. История всех тащит к ответу.
Из газет, год 1917
Слово наше всегда хорошо – дело наше почти всегда скверно.
Н. Шелгунов, участник революционного движения
Ещё в главе «Времена - народы - мир»:
На обломках Римской Российской империи
Николай Данилевский о российской цивилизации. Приглашение к знакомству
История – пророчество, обращённое назад. Кающаяся, вопрошающая, сомневающаяся Россия
Россия в прогнозах Павла Милюкова
Россия в 2010 году глазами американских провидцев. С комментариями Леонида Ермилова